Глава 3
Три дня Под ногами весело скрипит свежевыпавший снежок. Это так интересно – оставить на нем след, а потом рассматривать узорный отпечаток – прямо как в детстве. И хоть мы уже давно (а кто недавно) вышли из детского возраста, но тем не менее глупо сравниваем следы своих кроссовок.
Еще только утро, выходной день – мне не нужно торопиться на занятия, Бэгвеллу нет необходимости спешить на работу. Да, мы его пристроили по фальшивым документам в местный литературный фонд. Алабамец ведь уже имел подобный опыт – четыре года назад зарабатывая баксы в Трибьюне, когда встречался с Холландер.
Всего градусов пять мороза, мы растрепанный, улыбчивые и без шапок – и так тепло от неведомого моторчика в груди. Цель у нас – набрать продуктов и прочей бытовой фигни, нагуляться вдоволь и купить Ти несколько вещичек, а то обносился совсем. Скажете: да как так? Еще в предыдущей главе она отчаянно сопротивлялась, а теперь… Женское сердце, что вы хотите? Ему не прикажешь…
Снег в Алабаме – редкость. Все-таки не Россия-матушка. Люди встревоженные бегут мимо, нахохлившиеся, как пушистые воробьята, с озабоченными лицами. А нам плевать – мы идем за покупками, поскальзываясь на запорошенных лужах.
-Я хочу мороженного, - вдруг говорит Тедди, философски оглядывая свежеслепленный снежок.
-Совсем сдурел? Я тебя только вылечила! Ничего холодного! – грожу ему пальцем, покрасневшим от минусовой температуры.
Он забавно морщится, запуская свое творение в ближайшее дерево.
-Ты прямо как злобная нянька!
-Что-о? – возмутилась я. – Это я-то злобная? Кто бы говорил, извращенец!
-Да-а-а, я такой. Извращенный, порочный, развратный… Поэтому то я тебе и нравлюсь, малышка… - притягивает к себе и тихонько касается своими обветренными губами моих. Я же шутливо пытаюсь вырваться, но южанин крепко держит свою добычу.
-Пусти, на нас люди смотрят…
-Ну и пусть смотрят! Завидуют же… - на этот раз поцелуй уже более долгий и глубокий…Чувствую, что ноги скоро будут не в состоянии меня держать, так что…
-Перестань! – отпрыгиваю от своего домашнего маньяка в сугроб грязного снега. Да, не везет…
Мужчина вытягивает меня из него и продолжаем прогулку. Даже несколько шагов успеваем пройти, как Тед выдает:
-Какая же ты недотрога! Вот найду себе другую девушку…
И получает снежком в ухо от «заботливой» меня. Но он и не думает рассердиться, наоборот, смотрит восхищенными воспаленными глазами:
-Ты ревнуешь?????
-Хм… - многозначительно выдаю в ответ и, делая совершенно невинное лицо, продолжаю вышагивать по тропинке.
Разворачивает к себе, больно схватив за плечи.
-Ты меня ревнуешь???
-Мне больно!
-Прости. – отпускает, по-бэгвелловски передернув плечами. И игривость сразу исчезает, задумываемся о серьезных мелочах типо «нас» и прочего.
Мы ни разу не обсуждали эту тему. Почему мы вместе, надолго ли? Просто так все просто сложилось, без вмешательства разума. Нам всего три недели. А мне кажется, что я знаю этого невысокого нахмуренного сластолюбца всю жизнь. Ну, или по крайней мере несколько лет.
О чем же думает он – я не могу сказать. Обо мне ли, о Сюзенн, о прошлом… по сути, я совсем его не знаю. Только факты, протоколы, свидетельства – сплошной бюрократизм. Но так хотелось бы узнать его получше…
Подходим к магазину – большой супермаркет, в котором можно купить что угодно. Набираем в тележку продуктов, молча, машинально. Пока я не нарушаю тишину вопросом:
-Хочешь я приготовлю курицу?
Теодор ухмыляется, рассматривая стойку с пивом:
-Ты прямо как жена… - и осекается, пораженный внезапной мыслью. – Слушай, Оль…
-Что? – уже привыкла к подобным «озарениям».
-Давай поженимся.
-……?…?…?..?Прости?
Поставив банки в коляску, смотрит в сторону.
-Просто…я хочу, чтобы в этот раз все было правильно. Как у всех людей.
А я даже не знаю, что ему ответить, потому что и не думала о подобном исходе событий. Он хочет жениться. Ти-Бэг решил сделаться семьянином!!! Боже, мир сошел с ума!
-Я…Тиш, я не готова. То есть… Ты меня врасплох застал. Мы никогда не говорили о подобном…
-Так что нам мешает сделать это сейчас?
Не выношу такие выжидающие взгляды. Они обязывают, заставляют чувствовать ответственность за происходящее, а я так не люблю отвечать за кого-то, кроме себя. Начинаю нервно потирать руки, продумывая слова…
-Давай обвенчаемся. Пока. А с полноценной регистрацией брака можно повременить. Подождем, пока тебе исполнится двадцать один.
-Мне нужно подумать.
После магазина настроение было отнюдь не празднично-лучезарным, как с утра. Я не вижу себя в роли жены, ни Бэгвелла, ни чье-либо еще. Рано пока. Как говорится, еще не нагулялась. Да и не уверена, что алабамец – моя судьба и «единственный и неповторимый». Слишком мало времени прошло… Я до сих пор храню кольцо бывшего…
-Знаешь, малышка, не заморачивайся. Я просто сглупил. Не думай об этом. – спокойно произнес он, затягиваясь сигаретой. – Становлюсь сентиментальным в этой спокойной жизни без погонь и вечной боязни за свою шкуру. Ты права ,нужно просто жить…
Его глаза подернулись мечтательной пеленой. Ти опять мысленно возвратился к хрупким рукам своей ненаглядной Сюзенн. Конечно, если уж три года Фокс Ривер не смогли уничтожить это чувство, то и еще один год этого не сделал.
Мы с ним так похожи – оба беспочвенно цепляемся за свое прошлое, как будто больше ничего в жизни не будет. И верим, что вот-вот проснемся, а все окажется по-старому… Романтики в глубине души. И ведь никогда не признаемся никому…
Ага, «не заморачивайся»… Я же знаю, как ты хочешь семью, детишек, домашний очаг… Только вот не уверена, что могу дать его тебе. Пока, во всяком случае. Подожди, мой маньяк, просто наберись терпения. Возможно я скоро оттаю и тогда…
На следующий день…
Но не все в моей квартирке было идеальным. Например, защелка в ванную уже полгода как сломана. Раньше то мне было плевать на это, но теперь я не одна живу в квартире. Поэтому заблаговременно оповещаю алабамца, что пойду в душ – дабы от греха подальше.
Но он пока на работе, так что спокойненько в полотенчике прошмыгнула в кафельную комнату и (слава богу!!!) горячей водой начала смывать с себя усталость дня. Намылилась до невозможности, растерлась жесткой мочалкой, кайфуя от ее прикосновения к коже на спине…
Ммм, как я люблю тепло! Мне так русской баньки не хватает… От блаженства начинаю петь. Вообще-то пою я ужасно, но в душе то кто меня слышит??? И тут слышу из-за шторки голос знакомый:
-Хорошо поешь, pretty!
Слова застревают в глотке, и я как можно спокойнее произношу:
-Теодор, выйди из ванны.
Шорох его одежды говорит о других намерениях, и даже сквозь тонкую преграду чувствуется запах алкоголя – очевидно зашел в бар после работы.
-Теод…
-Да не уйду я, успокойся… Давай без скандалов, – и распахнул злощастную шторину (мать ее!!!)
Как я и ожидала – уже раздет. И… готов к активным действиям. Я до сих пор не отошла после Того раза – только несколько дней как могу сидеть без неудобств. А он… понятно, что ему нужна разрядка, но я ведь не какая-то машина для секса, тем более так устала.
Забирается ко мне в ванную, встает рядом и до судорог в скулах нежно целует в плечо,, смешно склонив вбок голову. Его отросшие волосы щекочут и плечо и шею, и мне даже не противно от резкого запаха текилы. Это так…привычно. Именно с ним. Даже слегка неадекватным.
Заводит мои длинные намокшие кудри за спину, а другая его рука ложится мне на грудь, осторожно сдавливает. Странно, что его потянуло на нежности. Сколько же он выпил?
-Может, ты меня поцелуешь?
-Может, ты сначала протрезвеешь?
Рука, ласкающая плечо, сжимает его уже гораздо сильнее. Видимо, у меня опять останутся синяки. Что ж…
Но я все-таки уже лучше узнала его, так что…Лучше не злить не вполне вменяемого алабамского преступника.
-Тедди, - провожу ладонью по взлохмаченной прическе, - Тедди, только давай без грубостей, ладно? Будь со мной ласковым сегодня… - и едва уловимо касаюсь его губ своими.
Бэгвелл слегка опешил, оно и понятно – не часто женщины были столь благосклонны к нему. Но самообладание вернулось быстро, и мужчина притянул меня к себе, прижимаясь всем телом.
Я повернула ручку душа, и по нашим разгоряченным телам потекла теплая вода. Это так приятно – тонкие струйки бегут по спине, постепенно остывая… Чувствовать его губы, руки на своем теле…
Мы целовались под этим искусственным дождем, касались языками – снова и снова. С ним мне нравилось делать это. И нам было мало этого, хотелось большего, намного большего.
Оторвавшись от его губ, чтобы перевести дыхание, я прошептала:
-Я…не могу сейчас.
-Что не можешь? – поинтересовался Ти, поглаживая мне внутреннюю сторону бедра.
-Ну…быть твоей..полностью…
Уж не знаю причины, но мне всегда немного неловко говорить о сексе. Даже в постели. Даже с близким человеком. Может быть у меня даже краснеют щеки – я не знаю.
Он хитро улыбнулся, нажимая мне на плечо.
-Тогда… на колени, девочка.
Нет, против такого исхода событий я не против. Раз он согласен подождать… По крайней мере завтра я буду чувствовать себя целой.
Коленкам довольно-таки жестко, но это мелочи. Послушно открываю рот и обхватываю головку губами…Ему приятно, он прикрывает глаза, наслаждаясь моими манипуляциями. Ну еще бы – я умею доставлять удовольствие. Начинаю водить ладошкой по стволу, заглатываю его все глубже и глубже…
Неожиданно он хрипло произносит:
-Эй, малышка…
-Ммм, - не хочу прерывать свою восхитительную занятость.
-Поднимайся.
-Зачем?
Помогает мне привстать, больно схватив за локоть. Подталкивает меня в холодному кафелю, а сам пристраивается сзади.
-Ты же обещал!
Проводит смоченным в слюне пальцем между ягодицами, и я чувствую давление…
-Что я обещал?
-Что…
Алабамец, не дав договорить, вошел в меня одним движением, сразу. В этой его манере было что-то правильное, будто он полностью навязывал свои правила, свои желания, себя. Я закусила губу, хотя было уже не так дискомфортно, как в прошлый раз. Просто слегка неприятно.
Теодор одной рукой дотянулся до моей груди и начал покручивать сосок между пальцами, заставляя сердце биться сильнее. Я как кошка прогнула спину, выкинув из головы все мысли. Трения внутри становились менее назойливыми; я начала находить удовольствие в анальном сексе. Просто нужно расслабиться и довериться партнеру.
На этот раз Бэгвелл похоже решил забыть о животным наклонностях и не так остервенело загонял в меня свой ствол. Видимо просьба подействовала. Я снова начала ласкать свою малышку и тихо это делать ну никак не получалось.
Видимо у южанина сохранилась дурацкая привычка заниматься любовью молча. Меня это никак не устраивало. Поэтому я выпрямилась и, сжимая его член внутри себя, откинула голову назад, запечатляя на его шее жесткий поцелуй. После которого, кстати, остался синячок.
-Тео…
-Хм…м?
-Я скоро…
Загнав его до предела, алабамец почему-то останавливается. Я ощущаю как пульсирует член внутри меня. Тед сжимает мою кисть в своей и, подняв вверх, подносит к своим губам. Мне не так часто целовали руки…Его щетина колет мне щеку, а тембр голоса отдается в груди:
-Хорошие девочки кончают последними, а? – и его рука начинает скользить вниз по моему животу, забирается между ног, поглаживая губы….
Я так долго не выдержу, уже и так подкашиваются ноги. Закрываю глаза и слушаю его неровное дыхание, пока… Моя киска начинает сладко сжиматься, пытаюсь отвести его руку, но Ти настойчив, он трогает и трогает там…
Он совершает движение бедрами, но мне этого уже достаточно – ахаю ему в шею и едва не теряю сознание от непроизвольных судорог внизу. Одновременно с этим крепче сжимаю его ствол – Бэгвелл тоже спускает, напрягшись всем телом. Несколько мгновений ничего не происходит – просто переводим дух.
-Ты все-таки bad girl, а?
Развернувшись к его томным глазам, я интересуюсь:
-А ты этого так и не понял, Теодоро?
После «душа» сидим на диване, смакуя винишко. Он – в простых полотняных штанах, я – завернутая в полотенце. После секса наступает приятная усталость… Я безуспешно щелкаю зажигалкой, пытаясь закурить.
-Тебе вреден никотин.
-И алкоголь тоже, - наконец удается, и я смачно выпускаю облачко синеватого дыма прямо в лицо своего маньяка. Он забавно морщит мордашку и чихает. Я смеюсь.
-Будь здоров. – почему-то произношу по-русски.
-Спасибо, - отвечает на моем родном языке. Я ошарашено смотрю на него, чуть не поперхнувшись дымом.
-Я начать учить ваш сложный русский. А ты мой родной язык знаешь.
-Это…неожиданно, Тедди.
Накручивает мой локон на палец, отнимая сигарету. Мы шутливо боремся за право вдохнуть ядовитую порцию никотина, и вот я лежу на нем сверху, положив подбородок на ученически сложенные ладони:
-Ты повержен, мистер Бэгвелл!
-Скорее уж сражен наповал!
А вечер только-только начался…
На следующее утро…
Открыв глаза, я обнаружила, что моего маньяка в постели нет. А с прихожей доносятся голоса. Любопытство мое безгранично, поэтому всунув ноги в пушистые тапочки, я тихонько крадусь в коридор.
Входная дверь открыта, на лестничной площадке Ти с кем-то беседует. С кем – мне не видно, только слышен разговор. Прячусь за шкафом и начинаю жадно впитывать их фразы.
-Я честно говоря не ожидал от тебя поддержки, Джон, - распевный говор моего мужчины звучит удивленно.
-После всего того, что с нами случилось…Я не мог не откликнуться на твою просьбу.
-Но я до сих пор не понимаю, как ты обвел Махоуни вокруг пальца?
Александр Махоуни – это имя фигурировало в деле побега Фокс-риверской восьмерки. Алекс – детектив, расследующий это дело, убивший Аполскиса, Патошика…
-Это было просто: он, как семейный человек, очень дорожил своими близкими…
-А ты не меняешься, макаронник, – Смех. Если уж на то пошло, то я начинаю догадываться, кто сейчас говорит с алабамцем…
-А ты видать решил остепениться…Знаешь, Ти, – глубокий голос становится тише, - Я взял на себя смелость разузнать как дела у Холландер, и..
-Зачем ты говоришь мне это? – прерывисто спросил Бэгвелл.
-Просто очередной хахаль избил ее до полусмерти, сейчас она в больнице.
-А я по-твоему должен все бросить и прибежать к ней как щенок? Она сделал свой выбор, наплевала на мои чувства.
Я сейчас представила Тишино лицо и…мне стало его жалко, правда. Итальянец разбередил жизнеопасную рану в лице Сюзенн, этой домохозной сучки!
Слышу бумажный шорох.
-Вот, отправь ей. Здесь немного денег, но хватит на лечение и поддержку детям.
-С ними все нормально. Заку уже шестнадцать, а Грейси завоевала школьную стипендию…
-Она точно станет президентом, Джон. Я в этом уверен.
Молчат несколько мгновений, потом мафиози пытается дать совет:
-Ты бы съездил к ней, Тед.
-Нет. Я завязал с прошлым. Мне Фокс-Ривера хватило и Сонны. Кто знает, куда она отправит меня в следующий раз. Да и потом…у меня сейчас есть отношения.
Я съеживаюсь в комочек за шкафом. Это Ти о нас говорит? Он считает, что все серьезно? Неужели он что-то чувствует ко мне?
-Эта русская малолетка? Да не смеши меня!
-Отзывайся уважительно о моей подруге, Абруцци. Я ведь не позволяю дурных слов в адрес Сильвии.
-Но она мне жена. А эта твоя.. просто очередное увлечение.
-Я женюсь на ней.
-Прости?
-Я. Женюсь. На. Ней. – процедил Теодор, подойдя ближе к итальянцу. - Что ты не понял?
Теперь мне видно только их тени. Да собственно, зачем мне что-то видеть? Я в ауте от услышанного. Алабамец и вправду говорил серьезно.
-Ну, смотри. Это уже твое дело.
-Вот именно, и не лезь, куда тебя не просят, Big Italy.
-Ты изменился.
-Тюрьма меняет людей. Так ты даешь мне финансовую поддержку?
-Я держу слово, Бэгвелл. Всегда держу…
Дальше мне было уже не интересно, мужчины говорили что-то о кредитах, книжных магазинах, вспоминали о былом. Я тихонько прокралась в кровать, обдумывая услышанное.
Значит, он собирается сделать мне предложение. Он отказался от мыслей о Сюзенн. Он берет в долг деньги у самого известного чикагского ганкстера… Я наверное вижу сон!
Алабамец хлопнул дверью и вошел в комнату, напевая Sweet home Alabama…
-Просыпайся, малышка! – радостно воскликнул он, стягивая с меня одеяло. – У нас сегодня много-много дел!
Я решила действовать напрямую и спросила:
-Почему ты отказался ехать в Трибьюн к Холландер?
Продолжение следует…
самый неопределенный перс! 
Эdit, ушла исправлять свою ошибку 
я расчувствовалась... 
Эdit, получилось - офигеть!.. Так всю шикарно прописано - и осколки в ступнях, и боль, и удовольствие 
