Название: Домашний маньяк
Автор: Эdit
Персонажи и пейринги: Тедди и я!!!
Рейтинг: Gen
Статус: закончен.
От автора: Уже давно вынашивала подобную идею. И вот – свершилось!!! Я повстречала Ти, да не просто так. Размышление на грани фантастики. Бред. Чушь. – как угодно.
Будет продолжение. Так что…

Посвящается тебе, Tarosya!
Именно ты – идейная вдохновительница этого фика.
Cпасибо за сюжет – я начиталась твоих обалденных фиков про Линка, и…

Глава 1
Знакомство

Интересно, у него всегда такие воспаленные глаза? Глубокие, насквозь пропитанные черным сволочизмом. Это видно с первого взгляда, даже не смотря на показную очаровательность улыбки.
Спросите, какого черта он делает в моей квартире? А я, думаете, знаю? Чай пьет смородиновый, отогревается. Зима ж на улице.
А вот как он сюда попал – это отдельный разговор. Сейчас расскажу все.

Во-первых, кто такой этот таинственный «он». Он – это небезызвестный Теодор «Ти-Бэг» Бэгвелл, один из членов Фокс-Риверской «восьмерки». Их лица были на всех каналах USA примерно с год назад.
Маньяк, убийца, расист, педофил…Список можно продолжить. Самый опасный из беглецов.
И знаете, в этом я верю новостям. Искренне верю.

А теперь, во-вторых… Я возвращалась с университета к себе домой – в маленькую уютную квартирку на захудалой улочке Бирмингема.
Погода не располагала к прогулкам, да и настроение особо не радовало. Холодно, одиноко в этой чертовой стране. А что поделаешь? Я и так по сути своей домоседка, а тут еще в незнакомом обществе… Короче, единственные мною посещаемые места – это универ, магазин и автобус.

Нашла его на своей лестничной клетке. Он, уткнувшись лицом в колени, мирно спал, мелко трясясь от холода. Сразу я его естественно не узнала – пребывание в Панаме меняет людей. Уж не знаю как он выжил при пожаре Соны, и, тем более, как он добрался до благословенных Штатов. Но, факт остается фактом – он добрался до своей родины.

Откуда я так досканально знаю про его приключения и про него, собственно? Все очень просто: учась на факультете психологии, я выбрала для исследования тему личности маньяков.* И в качестве «подопытной крыски» выбрала именно Бэгвелла. Уже полтора года, как я слежу за его жизнью.
Связи помогли мне добраться до его личного дела в Фокс Ривер, затем помогали новости. А вот после Соны след его затерялся.

А теперь эта алабамская гадина греется на моем диване. Уж не ирония ли судьбы?
Бомжеватого вида мужик, попросивший поесть, оказался именно тем, кого я изучаю уже только времени. Естественно, я не ожидала встретить его вживую. Шок. Что еще скажешь?
Кстати, отмытый и накормленный он выглядит куда приличнее.
Сидит вот завернутым в мой плед и пьет четвертую кружку смородинового чая. Повеселел, даже улыбка проскальзывает. Такой Теодор не очень и страшный.
Хих, а у меняесть домашний маньяк! – так я что ли подружкам скажу?
Интересно, а с чего я взяла, что он у меня останется вообше? Или, что не убьет при первой же возможности?

-Тебя как зовут? – донесся из пледа хрипловатый голос.
Обидно, что на «ты», но в Америке так положено.
-Ольга.
-Ол-гга… - нараспев проговорил непривычное для слуха имя. – А я… - помедлил.
Думаешь, что мне не стоит доверять? Правильно конечно. Но я же не Сюзенн. И пока не собираюсь сдавать тебя копам.

-Теодор. – наконец решился.
-It’s nice to met you.
-Угу, - угрюмо уткнулся в кружку.
Нет, определенно не страшный.
Волосы мокрые после горячего душа, весь взъерошенный, всклокоченный – такой привычный. И что самое смешное – в этой ситуации неловко ему.

-Из России приехала? – решил поддержать разговор.
-С чего ты взял?
-Ну, имя определенно русское. Плюс славянская внешность. Откуда-нибудь с юга.
Откровенно говоря, поражена его догадливостью. У этого извращенца нюх что ли на все южное? **
-Судя по всему ты тоже. Ты ведь отсюда, из Бирмингема?
Поворачивается ко мне. Я много о тебе знаю, Тед.
-Понял по акценту. Он у тебя слишком явный. Знавал я несколько русских парнишек, приехавших подзаработать…кончивших не слишком хорошо.
Ага, они были твоими сокамерниками в Фокс Ривер. Естественно, что добром это закончиться не могло.

-Хочешь еще чая?
Недовольно морщится. Да, мои кулинарные таланты не высоки. Но от души же!
-Я сыт, спасибо. И давно ты уже тут живешь? В смысле, в нашей стране?
Уже полтора года. Приехала повысить свое образование и получше узнать мир. Пока что, кроме своей однокомнатной квартиры я не видела ничего.
-Достаточно, чтобы хорошо выучить язык и определенные традиции. А что?
-Ну, родители не боялись отпускать тебя в такую даль? Тебе лет-то сколько? Восемнадцать-то есть?
Ты издеваешься надо мной, Бэгвелл? Уже поди прикидываешь, какой срок за меня тебе могут дать. Ну, нет, не выйдет. Я не маленькая дурочка…
-У женщин о возрасте не спрашивают, разве ты не знаешь?
Морщинки возле глаз выдают его возраст. А глаза - блестящие, как у двадцатилетнего.
-Может, чаю?
-Боюсь, еще литр жидкости в меня не влезет. Вынужден отказаться.
Смотрим несколько мгновений друг на друга и улыбаемся. Итак. Дружеский контакт установлен!

А за окном падает снег. Большими хлопьями. Для Алабамы это редкость. Я скучаю по нашей морозной зиме… Лыжи, каток, снеговики во дворе…
-Ненавижу зиму! – буркнул мой гость и поглубже зарылся в плед.
-А что ты любишь? – неосторожный вопрос. И ожидаю какого-нибудь колкого ответа, но…
-Когда горячий песок струится между пальцев… - инстинктивно сжимает ткань обивки в ладонь. – Когда по утрам будит яркое солнце, когда любимый человек рядом…
Да ты романтик, Бэгвелл! Никогда бы не подумала!
И сколько в тебе уживается личностей? Сколько может быть Теодоров?

Идиллию разрушил чертов мобильник. Вышла в другую комнату разговаривать. Кто еще может позвонить в девять вечера? Мама! Через несколько минут возвращаюсь обратно.
А он стоит возле шкафа, изучая мои фотографии. На полках всего несколько снимков в рамках. А на его нога- пушистые тапки-собачки. Ну совсем не страшный такой Ти-Бэг!

-У вас красиво, - опять по-алабамски нараспев протягивает он.
Взяв в руки одну из фото, спрашивает:
-Кто это?
Мой бывший. И до сегодняшнего дня – любимый человек. До сегодняшнего дня!?
-У тебя здесь какая-то неестественная улыбка.
А ведь это мой любимый снимок. Наш последний снимок.
-А по-моему ничего. – забираю дорогое мне изображение.
-Почему вы расстались?
И нет никакой насмешки или иронии, желания сделать больно. Странно все это… Неужели тебе и вправду интересно?
-Я его бросила. То есть я предложила расстаться.
-У него была другая?
-Он никогда мне не изменял. Нет, он не способен был меня обмануть.
И это чистейшая правда. Я и сейчас продолжаю защищать его в глазах других, продолжаю винить во всем себя.
А очерствелый маньяк-педофил предпринимает попытку утешения, будто читая мои мысли:
-Не вини себя. Вина сковывает, заставляет жалеть о содеянном. А груз совести – для примерных кающихся католиков. А мы ведь не такие…
Но почему, говоря все это, он не смотрит в глаза?
Ты сам все никак не можешь избавиться от угрызений совести? Или тебя захлестнули воспоминания о своей неудавшейся любовной истории?
-Ты в чем-то прав. Но его винить я тоже не могу. Из двух зол выбираю меньшее.
Себя то мне не жаль…
-Вот в этом-то мы с тобой и отличаемся, маленькая russian girl. Я привык винить других, потому что… Ну, наверное я чересчур эгоистичен.
Странный разговор двух совершенно незнакомых людей. Да и сама ситуация странная…

Как ни в чем не бывало, он присаживается на ковер у камина, запахнувшись в теплый плед. И у каждого мысли о своем. А ведь день так хорошо начинался!
Прошвырнувшись с утра по магазинам, накупила всем подарков, сладостей – зашла в кондитерскую…Стоп. Подарков? Черт! Завтра же Новый год, твою мать! А сегодня…А сегодня мой гребанный день рождения, который я не отмечаю уже несколько лет. А когда этот день ничем не отличается от остальных, то перестаешь его замечать.

Вышла на кухню за чем-нибудь аппетитным. Делаю все не торопясь – а куда мне спешить? Уже второй год провожу в одиночестве, в дали от дома. Билеты стоят слишком дорого, чтобы летать в Россию. Я одна в этом городе. И завтра – Новый год.
Осторожно заливаю остро пахнущие листья смородины кипятком. Я просто обожаю травяные напитки.

На щеках почему-то появляются мокрые дорожки. А перед глазами стоит Его улыбка – как на фотографии. Нож в руке дрожит. Нет, это дрожит моя рука…
-Позволь я это сделаю.
Уверенно нарезает тонкими ломтиками пышный торт. Да, острыми предметами он владеет хорошо. За эту передышку успеваю промокнуть лицо салфеткой. Глупо получилось. Распустила нюни как ребенок.
-Что будем праздновать?
Спасибо, что якобы не замечаешь мою слабость.
-Преддверье Нового года, что же еще?
-Да? А твой паспорт говорит об ином.
Fuck, где он его взял-то?
-Почему ты мне не сказала, что сегодня твой день рождения? – как он ловко управляется с кухонными приборами. Мне бы так!
-А смысл? Если ты родился – это еще не праздник.***
-Тебе нужно больше верить в себя. И научиться отвлекаться от проблем, Ольга. Непривычные у вас русских имена. – показывает отличные зубы в улыбке.
-Мне нечего тебе подарить, разве… - снимает с шеи какую-то цепочку. – Держи.
Армейский медальон. Только вместо номера на нем – надпись: At spiro – srero.Пока живу – надеюсь. Для тебя это очень символично. Да и для меня тоже.
-Спасибо. – теперь цепочка холодит мне шею.

Вот так и закончился этот зимний вечер: мы пили горячий чай и объедались сладким.
А наутро… наутро он сварил нам кофе, вкуснее которого я не пила.
Теперь у меня дома живет личный маньяк! Нет, так я говорю не подружкам. А самой себе.
И не такой уж он маньячный, этот Тедди Бэгвелл!
Примечания:
*я на самом деле увлеклась психологией маньяков. Потихоньку штудирую литературу =)))
** Я из Челябинска. Собственно не такой уж и юг, но Южный Урал все-таки.
***Слова Брайана Кинни из сериала Queer as folk. Кому надо – тот поймет, о чем я.

Глава 2
Испытание

Я не люблю утро. Это самое паршивое время суток. Моментально портится настроение от осознания того, что сейчас нужно вылезти из теплой постели и отправляться на работу. Или учебу. Или куда-нибудь еще.
А еще с утра большинство людей выглядят отвратительно. Глаза опухают, лицо становится похожим на пчелиный улей. Особенно это заметно у женщин. А если накануне они изрядно приняли и не успели снять с лица «штукатурку» - то страшнее кошмара наверно и нет.
Что до меня – то мне нет и двадцати, и по утрам я выгляжу превосходно, потому что не имею привычки размалевываться как Барби. Это облегчает жизнь: с вечера не остается сил смывать с себя эту гадость, а утром банально не хватает времени на подобные глупости.
Но это не значит, конечно же, что я какая-нибудь скромняга-ботаничка, абсолютно не ухаживающая за собой. Отнюдь нет. Я довольно-таки ничего: высокая, кудрявая, спортивная…
В общем, я обычная представительница студенток-зарубежниц. Т.е. я учусь за рубежом. Из России я вообще-то, но США – мой второй дом вот уже полтора года.
Учусь я тут на психолога.
И вот сейчас, проснувшись после непродолжительного сна, я отправляюсь в душ, оставив своего…хм, соседа по кровати досыпать.

Душ душем, а на душе смятение. Что же все-таки с Бэгвеллом-то делать? Правильнее было бы сдать его ФБР, но не всегда в жизни приходится поступать правильно. Хих, это прямо как в классицизме – борьба между чувством и долгом.
Такой поворот сюжета уже был в судьбе Теодора – бывшая пассия сдала его с потрохами, опасаясь за невинность деток. Не, я ее не упрекаю, но… Он-то по настоящему любил ее.
Итак, может быть стоит вступить на путь романтизма и позволить эмоциям захлестнуть себя с головой? На свой страх и риск. Потому что хрен его знает, что этот маньяк сделает в следующий миг: приласкает, выебет или убьет.
И лучше не знать. А то вся прелесть момента утрачивается.

Уже неделю это темноглазое чудо обитает в моей маленькой квартирке. И мы довольно-таки неплохо уживаемся вместе. Что не может не радовать.
Удивительно, но у меня даже угрызений совести нет от содеянного. А ведь по сути… я сама сделала первый шаг в подобной ситуации. И уже семь дней провела в обществе исследуемого мной типажа маниакально настроенного человека.
Что могу сказать по этому поводу? Пока его наклонности не проявлялись, но как говорится - «еще не вечер».
Я не защищаю его, ни в коем разе… И не стараюсь найти оправдание для совершенных им преступлений… просто… мне симпатичен этот человек, и его личность мне интересна.
Черт! Выключили горячую воду! Ну совсем как дома!

Закутанная в махровое тепловое полотенце, я проскользнула на кухню с целью быстренько проглотить какую-нибудь гадость и отправиться на лекции.
Но мой соседушка меня опередил и жарил аппетитно пахнущие оладья. Нда, хоть мы и одного роста, но мой халат ему явно не идет. Надо будет купить…
-С добрым утром, Russian girl – даже не видя лица, готова поклясться, что он улыбается.
-Зачем встал так рано? Мог бы поваляться подольше. – в поисках покушать лезу в холодильник.

О, мой холодильник – это отдельная тема. В нем можно найти любой бутылочный алкоголь, но никакой здоровой пищи. Обычно я проглатываю бутерброд и уже по дороге в универ покупаю экспрессо. Здоровым такое питание не назовешь даже с натяжкой. И готовить я не люблю – лучше пожую недорогой фаст-фуд вечером.
Ох, мама-мама… Знала бы ты, чем я тут питаюсь… Хотя, последнюю неделю меня кормят прямо-таки домашней кухней – желудок радуется до невозможности.

Черт с ними с оладьями! Уже времени не остается – поспешно натягиваю на себя джинсы.
-А завтрак?
Тео выглядит таким растерянным со сковородкой в руках – прямо как рьяная домохозяюшка.
-Я опаздываю.
Шнурки кроссовок упрямо не хотят завязываться в четкие узелки. Под его взглядом я всегда начинаю нервничать. А ведь он просто смотрит на меня… своими вечно воспаленными глазами.
Я была уверена, что особенность у него – следствие болезни. Дело в том, что я выхаживала его всю неделю – у него был жар. Ну еще бы – зимой шлялся в летней ветровке…
В моей квартире всего лишь одна комната и кухня, дивана нет – пришлось уложить больного в кровать. В мою кровать… Да-да, мы спали рядом. Даже слишком близко, чтобы не замечать, как мистеру Бэгвеллу неловко от моего присутствия.
Зато, когда он засыпал, то ненароком оказывался возле меня и так жарко дышал мне в шею… Но, кроме этого, ничего между нами не было. ..
А в благодарность он готовил нам ужины. Я удивляюсь, как из того, что можно найти в моем холодильнике, можно приготовить полноценные блюда?
Подхватив сумку, я направляюсь к двери:
-Закрывайся, Тед.
А он протягивает мне сверточек.
-Перекуси по дороге. – ну прямо как заботливый папаша.
Хих, а по возрасту он мне и впрямь в отцы годится!

Чафаня тепленькие еще оладушки, я в автобусе размышляла о сложившейся ситуации. Сложной ситуации.
Бэгвелл оказался превосходным собеседником, умеющим слушать и слышать. Такого не ожидаешь от человека, не имеющего диплом университета. Эрудированность проявлялась в каждой его фразе. Совершенно очевидно, что штудирование томов истории в тюрьме пошло ему на пользу. Хотя… он с детства был любознательным – если досье не врет.

Ах да – я же еще читала и записи его психолога. Тут есть чему ужаснуться. Начать хотя бы с того, что отец на его глазах насиловал умственно-отсталую мать, а затем и убил ее…
Собственно можно понять, отчего Тедди вырос таким, таким… А каким, собственно?
По версии СМИ и представителей обвинения, он выступает бездушным зверем, уничтожающим все и вся на своем пути; дегенератом, покушающимся на каждого ребенка в радиусе 10 км; извергом, обожающим причинять боль людям…
Но я его таким не вижу. Конечно, он может умело скрывать свою истинную сущность. Да и кто ее не скрывает? Мы все одеваем разноцветные маски в угоду близким людям и обществу. Разве нет?

Вполне возможно, что он приготовил коварный план моего убийства, но…не верится. Естественно, он не знает, что я подробно изучала его биографию и т.д. Все файлы я тщательнейшем образом спрятала в ноутбуке, Но этого может быть мало.

Пары прошли как всегда: уныло и неприятно. Седой профессор глухо бубнил себе под нос лекцию, не обращая внимания на саму атмосферу аудитории. Слава богу, что курс скоро закончится, и я уеду домой. Домой?! А с Бэгвеллом то мне что делать? Квартира не моя, денег ему дать – так и денег у меня лишних нет. Fuck-fuck-fuck…

Тед почему-то не отзывался на мой настойчивый долбеж в дверь. Это странно. Хорошо, что хоть ключи у меня с собой. Квартира была пуста. Никаких признаков присутствия маньяка не было. Только кастрюльки на плите указывали, что он посетил мои чертоги.
Ушел… Руки сразу опустились. Но куда? Зима, бля! Холод собачий, а у него и одежды то нет. Все та же долбанная ветровка да мой старый вытянутый свитер, который я ему благосклонно подарила. Техника была на месте, деньги тоже. Очень, очень странно.

Наливаю себе виски. В последние месяцы я пристрастилась к алкогольному счастью. Это плохо, конечно, но что делать. Компенсирует отсутствие парня…как и сигареты.

Но сейчас меня больше волнует вопрос о местонахождении моего «подопечного. И что его дернуло покинуть наше убежище. Может, почувствовал холод с моей стороны? Но я ничего такого и не делала…

С ним было уютно. Даже слишком. Он принес в мою квартиру ту теплоту, которой здесь так не хватало. Кухня была пропитана вкусными ароматами пищи, а в комнате появилось что-то, отдаленно напоминающее порядок. Даже вещи свои я находила идеально отглаженными. Кого я обманываю? Не в этом во всем дело. Я сама привыкла к этому ухмыляющемуся гаду. И опять-таки кроме себя больше некого обвинять.

Тут во входной двери зашелестел ключ м на пороге появился мой маньяк собственной персоной. С двумя огромными пакетами и красными от мороза ушами. Замечательное зрелище!
-Может, пронесешь пакеты? – не торопясь стягивает с себя злополучную ветровку.
А я в онемении сижу с дурацким стаканом виски и пытаюсь прийти в себя.
-Хочешь что-то сделать – сделай это сам! – ставит пакеты рядом со мной. – Что случилось?
Смотрю на него и улыбаюсь:
-Я просто рада, что ты пришел.
Забирает стакан и садится напротив меня на стул. Его глаза беспокойно вглядываются в мои, будто он силится прочитать мысли, атакующие мой мозг.
-Ну? – произносит Теодор после недолгого молчания.
-Что? – это мне уже не нравится. Что он хочет от меня услышать?
-Мне не очень-то верится, что кто-то рад моему приходу. Особенно, учитывая некоторые нюансы моей биографии. – кивает на мой ноутбук. – Ты забыла выключить его перед уходом, а я взял на себя смелость просмотреть твои файлы. И, поверь, кроме твоих многочисленных фотографий с бывшим, я нашел большое количество информации…о себе.

Все. Это конец. Боюсь поднять на него глаза. Так не должно было получиться. Я этого не хотела. Моя гребанная забывчивость!!! Как же я могла его не выключить?

-Скажи мне что-нибудь, Russian girl.
А что я тебе скажу? Что изучала тебя полтора года как какую-то неведомую тварюшку? И что давно хотела познакомиться с предметом своего исследования? Или что не увидела в тебе той маньячности, о которой трубили все газеты? Но…похоже скоро увижу.
-Молчишь? Ладно, тогда говорить буду я.

Ти начинает копаться в моих файлах, придвинув к себе ноут, видимо выискивая особенно злостно настроенный документ. В его коньячных глазах зажегся тот недобрый огонек, о котором рассказывали охранники Фокс Ривер. И вот теперь мне по настоящему становится жутко.

-О, у тебя есть даже мои записи у психоаналитика? И досье, и вырезки из газет… Мне особенно нравится вот эта цитата: «Этот мерзкий выродок одержим идеей уничтожить все святое, что видит. Благонравные мамаши могут вздохнуть спокойно ,потому что Бэгвелл сгинет в тюрьме…». Я помню, какой ажиотаж подняла пресса из-за моего ареста… а это что? – его рука с такой силой сжимает мышку, что мне пожалуй стоит вспомнить все известные молитвы.
-«Исследование психологических отклонений у маньяков на примере «алабамского педофила»». Забавно, что ты выбрала именно это мое газетное прошлое. Ну и…интересно было меня изучать?

Снова поворачивается ко мне. Язык будто присох к небу, сбивчивый пульс чувствуется в какой-то жилке на виске. Теперь я понимаю людей, впадающих в панику, когда они остаются наедине с убийцей.

-Ты мне показался самый неоднозначным…маньяком за последние десять леи и я… Я выбрала тебя для своего исследования.
-И что ты думаешь теперь, после нашего знакомства вживую?
Он играет со мной. Затягивает в хитросплетенную сеть из коварных вопросов, жарких взглядов и дрожи сердца. Это не честно… Ты играешь по своим правилам, которых я не знаю.

-Ты превосходно готовишь паэлью.
Выражение лица меняется. А что мне оставалось? Назвать его психом?
-Почему ты не позвонила копам?
Хотела ляпнуть «потому что я не Холландер», но передумала. За подобное он меня и вправду убьет.
-Наверно потому, что я не видела причин.
-А тебе нужны причины? Хорошо, - с размаху швыряет мой ноутбук в стену. Вихрь искр возвещает о том, что скоро меня ждут затраты. Если выживу, конечно же.

-Этого мало?
В ход пошла посуда. И моя недопитая бутылка вискаря. Теодор разошелся. Волосы встали дыбом, он так и пылал агрессией. Опершись рукой на стол, склоняется к моему лицу:
-А теперь… звони в полицию.
Его грудь вздымается, по загорелой коже лба ползут крохотные капельки пота. Ты тоже нервничаешь… Может, даже больше, чем я.
Удивительно, но его тихая злоба пугала меня больше, чем показная ярость. Возможно, я просто привыкла к таким инцидентам дома. А он настойчиво сует мне в руки трубку:
-Звони…

Последовав бэгвелловскому примеру, отшвыриваю ее куда подальше. Я тоже могу быть такой. И несколько мгновений мы бешено смотрим друг на друга, готовясь к новой необъяснимой атаке.
Алабамец с размаху бьет меня по лицу. Больно только сначала, а потом это место становится просто горячим, как если бы у меня поднялась температура.
-Звони…
Ты пытаешь меня, чтобы я отправила тебя на электрический стул? Ты и вправду болен, Тедди. Я так не могу.

Одной пощечиной дело не ограничилось. Я молча ждала, пока его ярость поутихнет, не, не вытерпев, вскочила и с силой оттолкнула его к стене.
-Я тебе не жертва, Бэгвелл! – оказывается, я хорошо умею цедить сквозь зубы. Но, улыбка на его тонких губах, видимо, говорит об обратном.

Мой внезапный порыв к самосохранению угас так же быстро, как и появился, при виде этой ухмылочки. Даже в этой зимней полутьме я хорошо ее видела. Лучи от фонарных огней танцевали в пространстве моей комнаты. И один из таких электрических зайчиков облюбовал рот Ти, четко показывая складку в угле рта.

Все-таки он был мужчиной. И, следовательно, он был сильнее. Маньяк толкнул меня к противоположной стене, и осколки от разбитой посуды заскрежетали под подошвой его кроссовок. А мои босые ступни мгновенно охватила резкая боль от кусочков стекла.

Медленно двигается в мою сторону, облизывая пересохшие губы. Инстинктивно я чувствую, что мой язык повторяет его движения. В голове барабанной дробью стучит пульс и становится дьявольски душно в прохладном помещении.

-Не нужно этого делать…
Мне некуда отступать. Сзади меня – бетон стены, впереди - мой мучитель. Ситуация безвыходно-опасная, и я очень хочу, чтобы Теодор одумался и делал того, что собирается.

Прижав меня своим телом к опоре, он пару мгновений не делал ничего. Я только чувствовала горячее дыхание на своем лице да адскую боль в ногах.
Затем, оглядев мои дрожащие ресницы, мужчина начал расстегивать верхние пуговицы рубашки, задевая пальцами мою покрывшуюся мурашками кожу. Может быть это и в его правилах, но отнюдь не в моих. И уж слишком некомфортно было сейчас думать о близости.

Я схватила его за руки и попыталась отвести их в сторону.
-Ну и что ты пытаешься сделать, девочка? – так по-бэгвелловски спросил он.
-Не надо. – совсем не убедительно. Даже для меня. Сколько раз тебе говорили подобное?
-Что не надо?
Ложит мою руку на выпуклость ниже пояса. Ого, да как ты меня хочешь, Бэгвелл! Другую руку поднимает вверх и прижимает к стене.
Я не стану тебя умолять – не хочу быть еще одной из твоих жертв, которые унижаются в угоду извращенному сознанию. Бесполезно.

Глаза в глаза. Нет, я не заплачу. Даже не мечтай. Я гораздо сильнее, чем ты можешь представить. И хоть сейчас до безумия страшно… Как будто вижу все со стороны.
Эта бездейственность меня напрягает. Зачем ты выжидаешь?
Пытаюсь освободить руку, но алабамец сжимает ее тугим кольцом.
-Зачем ты дергаешься? Это не поможет. – лениво бросает мне, будто это само собой разумеющееся. – Как ты хочешь: стоя или на столе?
-Я никак не хочу, извращенец! Ты мне все ступни изранил!

Слишком резких, побуждающий к действию ответ. Я практически тут же оказываюсь на столике, за которым двадцать минут назад попивала виски. Пара осколков видимо попало на его отполированную поверхность, потому что моей спине остро больно. Теодор стоит надо мной с похабной ухмылкой и расстегивает мои джинсы. Пытаюсь привстать, он отталкивает меня за плечо назад.
-Это неизбежно, малышка. – протягивает со своим певучим акцентом. Будь прокляты изготовители широких штанов- они так легко снимаются…

Его рука задевает милый бантик на моих трусиках, пробираясь к полурасстегнутой рубашке.
Или я слишком пьяная, или сумасшедшая – но эти прикосновения начинают меня возбуждать. Плюс противненькое липкое чувства страха…
Пуговицы отлетают от тонкой ткани и вот я уже лежу перед взъерошенным рассерженным маньяком практически в чем мать родила. Это несправедливо. И неправильно.

продолжение следует... (на самом интересном остановилась, ага? )